Методика Н.П.Саблиной

Н.П.Саблина

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО ЯЗЫКА

(об основах построения предмета)

     Методика преподавания церковнославянского языка пока не создана. Разработка курса является актуальной в настоящее время, так как пришла пора объединить усилия и обобщить опыт, накопленный а прошедшее десятилетие возрождения православной школы.

  Наше время созвучно концу ХIХ – нач. ХХ в., когда при воссоздании церковно-приходских школ остро встал вопрос о содержании, объеме и методиках обучения церковнославянскому языку. За тридцатилетие существования церковно-приходских школ (с 13 июня 1884 г., времени ее организации, до октябрьского переворота 1917 г.) было создано и опубликовано огромное количество Азбук, Букварей, Словарей, Хрестоматий, многие из которых выдержали от 2-3 до 50 и даже до 100 изданий. Помимо учебников, сохранилось немало программ, планов, методических разработок и пособий. По библиографической картотеке Русской национальной библиотеки славянскому языку посвящены более 350 книг, а также многочисленные статьи в периодической педагогической печати.

   Обращает на себя внимание, что во многих учебниках органично соединяются в рамках одной книги языки церковнославянский и русский, особенно для начального обучения. Приведем два – три примера из многочисленных: Пригоровский А. Азбука для совместного обучения церковнославянскому и гражданскому чтению и письму. СПб., 1888; Михайловский В.Я. Азбука русская и церковнославянская. Изд.10. СПб., 1889; Покровский А.И. Русский и церковнославянский букварь. Самара, 1990. Как видим, в учебниках русский и церковнославянский языки правильно рассматриваются как два типа (стиля) единого русского языка. В то же время разделение учебников на две части – русскую и церковнославянскую – показывают, что педагоги прошлого понимали самостоятельность каждого объекта, связанную с функциональными, графическими, грамматическими, жанрово – текстуальными и другими различиями. Так, в журнале «Народное образование» за октябрь 1898 г. в статье «Церковнославянский язык в начальной школе», где дан краткий обзор руководств и учебных приемов, а лучшей книгой называется «Церковнославянская азбука Н.Ильминского, традиционно продолжающая древнерусские буквари, прозвучал упрек в сторону «Первой учебной книги церковнославянского языка» С.Ф. Грушевского, который утверждает, «что церковнославянская и гражданская печать будто бы существенно различаются» (Церковнославянский язык в начальной школе, ж. «Народное образование» за октябрь 1898, с.40 и след.).

   Особенно замечателен и актуален для нас опыт С.А.Рачинского (См. полный свод его работ в книге «Сельская школа. Сборник статей С.А.Рачинского». Издание 5. СПб., 1902). «Дивный язык церкви, живой и отрешенный от жизни земной» полагается С.А.Рачинским в качестве одной из основ обучения и воспитания. С.А.Рачинский рассматривает церковнославянский как лучшую часть русского, как связующее звено между современной и древней словесностью, как прекрасный материал для гимнастики ума, как целительное средство при нервных заболеваниях, как важную часть церковных искусств, как могучее средство нравственного воспитания – словом, как настоящий педагогический клад, которого не имеет ни одна школа в мире. Разумеется, твердое основание для решения задач школы, по С.А.Рачинскому, есть церковь. Но и сегодняшнее светское воспитание не является по смыслу атеистическим и представляет возможности для эффективного преподавания церковнославянского языка.

   Изучение церковнославянского языка, как справедливо утверждает С.А.Рачинский, придает жизнь и смысл изучению русского, незыблемую прочность приобретенной в школе грамотности. Поэтому необходимо возвращение церковнославянского языка в нашу современную школу, чтобы остановить катастрофически падающую грамотность и оживить преподавание русского языка.

   В отношении к русскому церковнославянский язык не является дополнительным или факультативным предметом, а наоборот. С.А.Рачинский предлагает начинать обучение письму не на русском, а на церковнославянском: Рука легче утверждается при печатном, уставном написании букв. Сами тексты (а это начальные и известные молитвы) воспринимаются с большим интересом, чем «оса», «усы» и под.

  Совпадение (соответствие) написания и произношения по-церковнославянски облегчает обучение чтению. Узнавание звукотипа (буквы и звука) в знакомой молитве позволяет детям, как показала практика школы С.А.Рачинского, за несколько дней научиться письму и чтению.

  Ценным наследством методики С.А.Рачинского является программа усложнения учебных текстов от молитв до чтения и понимания через скрупулезное словесное толкование текстов Священного Писания, в первую очередь, Нового Завета. Особое место уделяется Псалтири, которая «живет и живит». Св. Синод издал в качестве учебной книги Псалтирь на церковнославянском языке с толкованиями С.А. Рачинского («Псалтирь (на славянском языке)», М., Синодальная типография, 1898). Таким образом, С.А.Рачинский в своей педагогической практике восстановил основания древнерусской часословно-псалтирной школы, которая не только давала основы грамотности, но и воспитывала доброго христианина.

  Церковнославянский язык должен изучаться как язык христианской жизни. С.А.Рачинский неоднократно подчеркивает мысль о вразумительном чтении и пении на клиросе, о чтении над покойниками, что является древней русской традицией. Например, прекрасным чтецом в церкви был отрок М.Ломоносов (традиция была прервана либеральной интеллигенцией, которая не умеет ни читать, ни молиться в церкви, в чем ее обличал С.А.Рачинский). Вразумительное церковное чтение вырабатывает четкую дикцию, устраняет заикание, поднимает общую культуру речи, что в настоящее время весьма актуально.

  С.А.Рачинский всем своим опытом показал, что выбору метода придается преувеличенное значение, что лучший метод тот, с которым справляется учитель, что полнота христианского служения и богатство личности учителя – «фактор столь важный, что никогда не следует о нем забывать».

  Таким образом, методисты прошлого работали над широким кругом вопросов по методике преподавания церковнославянского языка (толковое чтение, церковное чтение, нравственно-назидательное содержание предмета, бережное отношение к текстам Евангелия как книги священной, связь с другими предметами и многое другое). Вокруг церковно-приходской школы объединились лучшие умы великой России, и священники, и миряне, от Сибири до Вильнюса и Киева.

  Уже тогда методисты России тревожились, что в школах наблюдалось засилье протестантских аналитических методик (П.Смирнов. ЦПШ. Упадок ее на Западе Европы и значение для России. Изд. 5. СПб., 1894). Напомним, слово «анализ» греческое и обозначает «разложение», «разъединение», а в приложении к теме нашего рассуждения это искусственное расчленение цельного мировоззрения, которое сложилось как живое Православие в нашей стране. Педагоги отмечали, что на уроках царит формализм и скука и что в школу проникают губительные либеральные идеи, вплоть до требования исключения церковнославянского языка из программ. Так, «Лига образования Московского областного отдела « в «борьбе» за новую «лучшую» жизнь заявляла: «Славянский язык исключается из программы начальной школы». Высказывались и мнения типа «отвыкнуть от славянского языка и перейти к русскому делу одного поколения» (Т.А.Соколов. В защиту церковнославянского языка. Из речи, произнесенной в г. Астрахани при открытии учительских курсов. Астрахань, 1910. С.1).

      Все методисты дружно напоминают, что церковнославянский язык – язык молитвы, что обучать ему нужно с любовью и благоговением. Протоиерей А.П.Куркин в лекциях по методике церковнославянского языка приводит слова К.П.Победоносцева, возродившего церковно-приходские школы в России, что только тот хороший учитель, кто имеет религиозное настроение, т.к. славянский язык изучается не из любопытства, а для прославления Бога (А.П. Куркин. Церковнославянский язык. Иркутск, 1916. С.52).

  Опыт прошлого поучителен для создания современной методики преподавания церковнославянского языка. Нам нужна живая методика живого церковнославянского языка, без формализма и либерализма, такая, какую завещали нам педагоги прошлого перед лицом надвигающихся потрясений ХХ века. Только жизнью победим надвигающуюся смерть. «Поистине – любовь все может! Пусть же она руководит нашей деятельностью на пользу народа – она же научит нас тому, как вести занятия славянским языком в народной школе, чтобы перелить в душу святое содержание, в нем хранящееся, чтобы вскормить и возвысить душу дитяти в свете правды и любви христианской» (Т.А.Соколов. Цит раб.. С.154).

   Итак, мы вступили в ХХ век не только с багажом методических достижений, но и с проявившимся формализмом в методике преподавания, с либеральными идеями, с утрачивающейся памятью о том, что церковнославянский язык есть живой язык веры и молитвы, что слово, в первую очередь церковное, является источником точного знания о мире. Теперь же, по прошествии более чем семидесятилетнего советского плена, мы выходим в ХХI век умудренные и «наказанные», т.е. наученные горьким опытом отказа от своего наследия.

   Наиболее авторитетным словом в области построения современной методики преподавания церковнославянского языка стало слово В.К.Журавлева (См. одну из его обобщающих работ: «Церковнославянский язык в современной русской национальной школе», Вятка, 1994, а также целый ряд его статей и выступлений на Рождественских чтениях). Для нас одним из основных его положений является учение о социалеме, т.е. составе носителей литературного языка, характере создаваемых текстов и обучении им (школа).

  Этим объясняется и то, что механическое воспроизведение старых учебников и введение их в обучение не может быть эффективным, т.к. изменилось языковое сознание, утратились и рассыпались важные части лексико-семантической структуры языка, глубинные парадигматические связи. Утрачена «сила гласа», т.е. смыслы слов, и мы стали иноязычниками сами себе (1Кор. 14: 14). Ранее языковая личность естественно формировалась как православная через усвоение литургических текстов. «Явление словес Твоих просвещает и умудряет младенцы» (Пс.118: 130) – это утверждение справедливо и по отношению к детям с их простотой сердца, и к взрослым людям, имеющим простое сердце, хотя бы и внешне они были образованными. Поэтому и читали Псалтирь в начальной школе (а в древности – и в часословно–псалтирной) с минимальными комментариями, т.к. Слово Божие просвещает и умудряет тех, которые бесхитростно принимают его, не пытают, почему и для чего, не колеблются раздумыванием: да полно, так ли? – а прямо, как слышат, так и следуют Ему, чтобы ни заповедало Оно» (Псалом сто осьмнадцатый, истолкованный святителем Феофаном, М., 1992. (репринт) С.407).

   Изменение социалемы привело к потере силы слова. Приведем один пример. Ранее в результате усвоения церковных текстов естественным образом формировалось полнокровное восприятие слова Воскресение, помимо значения главного христианского праздника, дня недели, также как оживления, обновления, пробуждения природы ( а духовно – и вего мира), что согласуется с начальным этимоном слова (крес по-древнерусски «солнцеворот»). Все значения слова согласовывались в древнерусских памятниках, народной речи, классической поэзии с метафорикой библейских текстов (примеры, за ограниченностью объема, опускаем). В настоящее время богатство образов, связанных со словом «воскресение» утрачено.

   Для построения современной методики преподавания церковнославянского языка благодатный материал дают достижения современной науки, не только педагогической (См.: Свящ. Евгений Шестун. Православная педагогика, Самара, 1998), но в первую очередь, филологической, особенно философии слова (См. многочисленные работы А.Ф.Лосева, напр., Имя, СПб.,1997; также В.В.Колесова, напр., «Жизнь происходит от слова…», СПб., 1999).

   Формирование степени начитанности, знание определенной совокупности текстов.

В.К.Журавлев. Памяти Нины Павловны Саблиной

Лекции Н.П.Саблиной